РОССИЙСКИЙ ФЕРМЕР ВЫПУСТИЛ СВОЮ КРИПТОВАЛЮТУ

Фермер Михаил Шляпников (53 года), прославившийся выпуском собственной валюты — колионов, теперь превратил ее в криптовалюту (KLN) и с первого апреля начал процесс продажи новых интернет-денег. Это первое в мире ICO (или Initial coin offering) фермерского хозяйства. Название валюты происходит от названия деревни: инновационное хозяйство Шляпниково расположено в деревне Колионово, в ста километрах от Москвы. О том, как криптовалюта может помочь сельскохозяйственному предприятию, Михаил Шляпников рассказал в интервью «Инвест-Форсайту».

— «С 2007 года я постоянно живу в Колионово. Я застал пик разрухи — закрывались совхозы, зарастали поля, народ спивался. Некоторые фермеры пытались самостоятельно создавать свои хозяйства, но многие банкротились. Я тоже решил заняться сельским трудом, стал сажать деревья для питомника, и с этим пришла мысль, что надо придумать какую-то новую форму хозяйствования — без банковских кредитов, без господдержки и без надежд на эту поддержку. В 2014 году стало очевидно, что нам нужны собственные деньги — подумали, напечатали и ввели в оборот наличные колионы. В 2015 году государство запретило колионы. В 2016 году я стал вникать в блокчейн-технологии и криптовалюты. Так и пришли к созданию своих первых криптопаев или криптоакций (они пока никак не определены в законодательстве) в блокчейне. Люди сдавали рубли, мы делали записи в блокчейне, подтверждающие владение этими акциями, используя платформу Emercoin. Так, в августе 2016 за три часа мы собрали около 700 тыс. руб. Изначально планировали привлечь 50 человек по 24 тыс. руб., то есть более миллиона рублей. Тогда я притормозил этот сбор, боялся, что не смогу выполнить всех обязательств.

— Мы купили стройматериалы, построили клетки для птицы, инкубаторы, зарыбили пруд, что-то вложили в переработку сырья. Часть денег разместили у соседей — фермеров, которые выращивают баранину, телятину, занимаются переработкой молока. За восемь месяцев мы получили рентабельность при этой схеме в 80% годовых и примерно пополам поделили прибыль с пайщиками-инвесторами. Кому-то в виде скидок, кому-то в виде дивидендов.

—Мы помогли выжить многим фермерам год назад, они поняли, что наша экономика интересна. И мы будем дальше работать вместе. Второй продукт в блокчейне — наши криптофьючерсы — это когда сегодня вы вкладываете деньги, чтобы завтра со скидкой купить, например, рождественского гуся и др. Вырастить и откормить того же гуся обойдется примерно в 1000 рублей. На Рождество он будет стоить 3000 рублей. Заказчик оплачивает 1500 рублей; и мы получаем прибыль в 750 рублей, и он — такую же скидку. Вполне выгодно обеим сторонам. После выпуска криптопаев и криптофьючерсов решили выпустить собственную криптовалюту. Основатель блокчейн-платформы Waves Саша Иванов помог создать движок и механизм входа в криптозону. Так и было организовано наше ICO.

—Технически организовано ICO колионов так: на нашем сайте стоит специальный движок. Мы привлекаем криптовалюту — BTC, LTC, ETH, ETC, WAVES, EMC — и переводим ее в колионы, исходя из курса 1 колион = $1. У каждого инвестора есть личный кабинет, где отражается количество купленных колионов. После окончания краудфандинга — в начале мая — каждый участник получит взносы на свои кошельки. А дальше у инвесторов возникает несколько вариантов их использования: получение ежемесячных дивидендов или операции с колионами на бирже. Для москвичей предусмотрены скидки до 100% на наши товары. На криптовалютную биржу мы планируем выйти в начале мая. Но деталей и названия бирж пока раскрыть не могу.

— Один мой хороший знакомый еще недавно матерился, мол, всякие блохчейны и бетховены заразят его поросят и перебросятся на картошку. Сегодня у него уже несколько криптокошельков, и он готов включить колионы в свое производство. Одной из задач нашего эксперимента является сравнение традиционного банковского кредита с новым инструментом в блокчейне. В итоге мы уже вышли на отрицательную процентную ставку, равную уровню инфляции.

— На земле результаты зависят не от инвестиций, а в первую очередь от нелегкого труда. Основа моего хозяйства — питомник растений. Сейчас, весной, например, саженец малины стоит на рынке 30 рублей, когда осенью этого года он вырастет, его цена будет 150 рублей, а через два года — 600 рублей. Это постоянно растущий в цене товар.

—Я не скрываю, что вынужден работать в «серой зоне» экономики. А моя ли в этом вина? Станет ли лучше государству, если я вовсе перестану работать, искать возможности для развития, выращивать деревья, помогать людям? Так получилось, что я стал публичной персоной, но продолжаю заниматься тем, что мне нравится — работать на земле. А чиновники обращаются с частными просьбами рассказать, как устроен наш механизм подробно. Я открыт и готов рассказать об этом хоть следователю или иному интересанту из органов. Вот на днях состоится диалог блокчейн-сообщества с законодателями из Госдумы РФ. Если будет возможность высказаться, то моя позиция проста — братцы, давайте изучать эти новые технологии, искать им возможности для использования в российской экономике, не стоит их на нынешнем этапе шибко регламентировать и уж тем более запрещать.»

По просьбе редакции «Инвест-Форсайта» интервью Михаила Шляпникова прокомментировал доктор экономических наук, профессор Артем Генкин, президент АНО «Центр защиты вкладчиков и инвесторов»:

«Неразвитый, к сожалению, в нашей стране рынок долговых инструментов «повседневного применения» — а ведь, судя по мировому опыту, это могли бы быть и складские свидетельства, и закладные ценные бумаги, и муниципальные инфраструктурные займы, и многое другое — наряду с все более выжидательной политикой банков по отношению к кредитованию местного малого и среднего бизнеса вызывает к жизни естественные попытки экономических субъектов на местах удовлетворить свои потребности в финансировании путем такой вот «секьюритизации без банков». Фактор доверия будет здесь играть решающую роль».