СИЛЬНЫЙ РУБЛЬ ЛУЧШЕ СЛАБЫХ ДВУХ?

О вреде крепкого рубля для российской экономики периодически говорят и крупные российские бизнесмены, и чиновники. Но действительно ли для нашей экономики лучше, чтобы рубль был слабым?

Наша экономика почти не растет, потому что курс российского рубля завышен, заявил недавно на Всемирном экономическом форуме в Давосе олигарх Олег Дерипаска. То ли дело Китай, который вырос в прошлом году на 6,5%, или Америка, показавшая рост на 3%, — привел в пример Дерипаска страны с заниженным курсом национальной валюты. О вреде слишком крепкого рубля для российской экономики говорили в разное время помощник президента России по экономике Андрей Белоусов и министр финансов Антон Силуанов.

Логика Олега Дерипаски и выступающих за ослабление рубля чиновников такова: крепкий рубль невыгоден экспортерам, у которых выручка в валюте, а расходы в рублях. При этом по умолчанию считается, что российская экономика ориентирована на экспорт, поэтому интересами импортеров можно пренебречь. «Поскольку валовый экспорт составляет около трети российского ВВП, то курс, очевидно, имеет определенное значение для экономического роста», — говорит директор аналитического департамента Промсвязьбанка Николай Кащеев. Но в случае России есть нюанс.

«Экспорт у нас в основном сырьевой, — объясняет директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев. — Это значит, что конкурентоспособность не страдает, цены-то биржевые. А вот если бы экспорт был в основном обрабатывающих отраслей, тогда бы крепкий рубль прямо влиял на конкурентоспособность, потому что в валюте цена была бы выше». В большей степени курс влияет на импорт, говорит Николай Кащеев. А импортерам как раз нужен крепкий рубль.

«Связь между темпами экономического роста и обменным курсом не столь однозначна, — полагает главный экономист Sberbank CIB Антон Струченевский. — Опросы и исследования показывают, что умеренное укрепление рубля не так уж плохо для высокотехнологичных секторов экономики, которые имеют возможность в этих условиях импортировать иностранные технологии и сырье, выпускать конкурентоспособную продукцию и даже экспортировать ее. Любопытно, что в 2017 году, несмотря на укрепление рубля, темпы роста экспорта в обрабатывающей промышленности ускорились».

О связи валютного курса и экономического роста говорят еще и в случаях, когда экономика сильно зависит от импорта. Как в России. В такой ситуации крепкая валюта делает ввозимые товары более доступными, в результате чего внутренний спрос в значительной мере удовлетворяется за счет импорта, а не отечественного производства.

«Однако обратный тезис не вполне верен: слабый рубль не гарантирует импортозамещения и тем самым не обязательно ускоряет экономический рост, — поясняет аналитик ЮниКредит Банка Анна Богдюкевич. — В частности, ослабление рубля в 2014—2015 годах не дало существенного импульса российской экономике, хотя и привело к резкой коррекции импорта. Реальных возможностей для замещения импорта с тех пор так и не возникло, за исключением, вероятно, пищевой промышленности, которая смогла воспользоваться ситуацией и направить резервные мощности на удовлетворение перераспределившегося спроса. Таким образом, слабый рубль не является панацеей и отнюдь не гарантирует России темпов роста, сопоставимых с экономиками США или Китая».

Даже если ослабление валюты будет настолько сильным, чтобы называться уже девальвацией, оно не сделает национальную экономику однозначно конкурентоспособной. «В 1998 году обвал рубля дал примерно на четыре года заметный эффект импортозамещения, однако ни в 2008 году, ни в 2015-м ничего подобного не было», — напоминает Николай Кащеев.

«Наша экономика достаточно диверсифицированна, а это значит, что у каждого сектора свои интересы, — говорит Антон Струченевский. — Какой курс ни назови, всегда найдутся те, кого он не будет удовлетворять. Скорее, России нужен стабильный рубль».

Эту позицию разделяют все эксперты, с которыми удалось поговорить Банки.ру. «Стимулировать экономический рост в России необходимо не за счет изменения валютного курса, а путем улучшения бизнес-среды и стимулирования склонности компаний к инвестированию средств в расширение производства, — считает Анна Богдюкевич. — Самым лучшим вариантом видится предсказуемая, стабильная валюта, которая будет помогать планированию новых проектов». Универсального ответа о «правильном» курсе рубля нет.

Действительно, есть веские аргументы в пользу того, что рубль должен быть слабее текущих значений. «Когда экспорт будет не только сырьевой, тогда рубль должен быть однозначно слабее, — говорит Игорь Николаев из ФБК. — Но уже сегодня он должен быть слабее не поэтому, а потому, что сегодня рубль в значительной степени искусственно переукреплен из-за керри трейда. Ничего искусственного не должно быть, в том числе по валютным курсам».

«У разных групп бизнеса разные интересы, но с учетом структуры экономики и бюджета сильный рубль мешает росту и локализации производства, он замедляет наполнение бюджета и убивает рабочие места. При очень высоких ценах на экспорт это компенсировалось, сейчас — нет», — считает главный экономист рейтингового агенства «Эксперт РА» Антон Табах.

Однако в реальности, повторим, мы не умеем пользоваться преимуществами, которые дает ослабление и даже девальвация национальной валюты: достаточно посмотреть на результаты даже самой сильной девальвации, 1998 года.

«С точки зрения паритета покупательной способности курс рубля должен располагаться где-то в районе 50—52 рублей за доллар, — считает Даниил Егоров. — Впрочем, говорить об этом, оперируя только ценовыми факторами, достаточно безответственно, на реальную покупательную способность валюты действует много факторов».

По мнению аналитика ЮниКредит Банка Анна Богдюкевич, рубль в этом году будет более независим от внешних факторов, в том числе от стоимости нефти, — отчасти благодаря бюджетному правилу. «Скорее всего, к концу года рубль сдвинется несколько вверх от 59,6 за доллар», — говорит она. По словам Антона Струченевского, курс рубля к доллару может находиться в 2018 году в диапазоне 55—60, не создавая при этом серьезных проблем для экономики.

«Сам по себе валютный курс, особенно при свободном плавании, — это только один из факторов, влияющих на экономический рост. Смотреть надо на политику в целом», — убежден Антон Табах. «Если бы было все так просто — мы не растем из-за крепкого рубля — было бы полбеды, — вторит ему Игорь Николаев. — Все значительно сложнее: разве мы решили все пресловутые структурные проблемы, о которых так много говорилось? Нет, не решили, даже, можно сказать, к решению некоторых из них не подступались. Так почему вдруг крепкий рубль должен являться главной причиной отсутствия экономического роста?»