«КОРАБЛЬ ТОНЕТ, И ЕСЛИ ВСЕ НАЧНУТ ДЕЛАТЬ ДЫРКИ...»: ПОМЕШАЮТ ЛИ ИСКИ КЛИЕНТОВ САНАЦИИ ТФБ?

Эксперты «БИЗНЕС Online» о том, будет ли толк от десятков обращений в суд и заявлений в МВД от банковских «погорельцев».

Уже три десятка исков прилетели в арбитражные суды от компаний, требующих от Татфондбанка вернуть зависшие средства. Между тем представители «Союза пострадавших клиентов» считают, что тяжбы могут лишь навредить, и предлагают уже сейчас объединяться в единый кулак, чтобы отстаивать интересы МСБ в комитете кредиторов. Тем временем «радикальное крыло» пострадавших во главе с Дмитрием Бердниковым уповает на уголовное дело.

До конца объявленного Центробанком моратория на движение денежных средств Татфондбанка остается ровно месяц. Пока неизвестно, будет ли его продление, но такой вариант, судя по «Пересвету», очень даже возможен. На этом нервном фоне все больше желающих потребовать свои зависшие деньги через суд.

По данным судебной картотеки, с момента введения моратория иски на Татфондбанк подали 27 компаний. Сначала активно действовали татарстанские «погорельцы», а буквально в последние пару недель пошел вал исков из Башкортостана, Чувашии и Марий Эл. Истцы требуют суммы — от десятков тысяч до десятков миллионов рублей. Самый крупный иск — на 97 млн. — пришел в татарстанский арбитраж от башкирского научно-производственного предприятия ООО НПФ «ВНИИГИС-ЗТК». Есть иск на приличную сумму в 84 млн. рублей из Москвы — от ООО «Торговый дом Абсолют» (российский поставщик бытовой техники и электроники). Буквально на днях иски к Татфондбанку подали предприятия группы «Нэфис» — Казанский МЭЗ и «Нэфис Косметикс».

Еще на первой пресс-конференции инициативной группы «погорельцев» представитель ее «юридического крыла», директор набережночелнинского ООО «Юрком» Ильдар Нигматуллин, четко предупредил собратьев по несчастью: иски в суды лучше не подавать.

«Есть риск, что суд откажет в удовлетворении требований со ссылкой на мораторий ЦБ и будет прав, — отвечает Нигматуллин. — Чем это чревато? Дело в том, что по одному и тому же основанию иск подавать нельзя. Однажды попросив миллион или сто миллионов, ты нарвешься на отказ, а второй раз по истечении моратория ты не сможешь его попросить».

Вышеизложенное не означает, что «погорельцам» нужно сидеть сложа руки, отмечает представитель инициативной группы. Первое, что, по его мнению, обязательно следует сделать, — это направить в адрес Татфондбанка письменную претензию со своими требованиями и четким дедлайном их выполнения. В ней должно содержаться предупреждение о том, что после отмены моратория ЦБ компания намерена обратиться в суд.

«Прежде чем подать в суд на кого-то, необходимо соблюсти досудебный порядок урегулирования спора. То есть если вы хотите с кем-то судиться, но вы его об этом не предупредили и подадите в суд, суд вам однозначно откажет», — поясняет юрист. Кстати говоря, его слова подтверждает и судебная практика: корреспондент «БИЗНЕС Online» обнаружил как минимум три дела по Татфондбанку, которые суд «завернул» как раз по причине нарушения досудебного порядка.

Еще один пункт, который следует держать в голове, — это алгоритм действий в случае печального исхода событий, то есть банкротства «Мы должны понимать, что мы, юрлица, остаемся в последней очереди кредиторов. Соответственно, нам необходимо объединяться в группы и создавать так называемый пул в более чем 10 процентов от требований кредиторов». Представление своих интересов сообща увеличивает шансы войти в комитет кредиторов и отстаивать в нем свои права, объясняет Нигматуллин: «Это увеличит шанс на возврат денежных средств». «Есть недвижимость у Татфондбанка, есть дебиторы... Все сделки за последние три года в рамках банкротства могут быть оспорены», — напоминает юрист про источники возврата средств в рамках дела о несостоятельности. За активы придется бороться, и важно, чтобы этот процесс проходил публично, под присмотром независимых кредиторов.

Опрошенные «БИЗНЕС Online» юристы, не имеющие отношения к «погорельцам», считают, что суды в арбитраже на самом деле никак не повлияют на процесс санации — в этом вопросе пострадавшие вкладчики перестраховываются зря. Зато они согласны с тем, что в текущей ситуации судебные тяжбы попросту малополезны. «Честно говоря, не понимаю — зачем вообще сейчас обращаться в суд или писать претензии в ГК АСВ? — недоумевает партнер юридического агентства „Либерти“ Тагир Назыров. — Если будет принято решение о санации, все и так получат свои деньги, пусть и с задержкой, как это было в случае с „БТА-Казань“. Тогда решение суда просто не понадобится». До окончания моратория ни один судебный акт не вступит в законную силу, а без этого условия преимуществ он не дает.

Что касается арестов, по наблюдениям Назырова, Арбитражный суд «вообще крайне редко применяет обеспечительные меры», а в данном случае, учитывая мораторий, «наверняка откажет в таком ходатайстве». «Но даже если представить себе, что вынесено определение об обеспечительных мерах, как оно может повлиять на судьбу банка? В случае санации обязательства будут исполнены и обременение будет снято в связи с исполнением. А если банк признают банкротом, любые аресты автоматически снимаются», — рассуждает он.

Параллельно с историей арбитражных споров вокруг Татфондбанка стремительно разворачивается история с уголовным делом. Как минимум 100 клиентов ООО «ТФБ Финанс» подали заявления в полицию либо напрямую в следственный комитет РТ на недобросовестные действия компании, сообщила пресс-служба МВД по РТ. Эту линию давления среди пострадавших активно пропагандирует Дмитрий Бердников, собирающий вокруг себя другую часть «погорельцев»: по его словам, уголовное дело, возбужденное в отношении «ТФБ Финанс», может перерасти в более масштабное дело по фактам нарушения прав всех клиентов Татфондбанка. И это якобы всем выгодно: в рамках этого уголовного дела можно перейти в статус потерпевшего лица, а затем обращаться в суд с гражданскими исками к банку. По этим искам суд сможет наложить арест на имущество ТФБ.

Почему, по мнению Бердникова, так важно добиться арестов? На встрече с «погорельцами» он так объяснил свою позицию: в первую очередь нужно понять, где физически находятся деньги и имущество Татфондбанка, принадлежащее клиентам, и наложить на них обеспечительные меры. «Сейчас главный вопрос стоит — это именно найти и изыскать средства, которые вы вложили в банк. Где они находятся? Они же не могли просто так испариться, — считает активист. — Они говорят: будет санация, это все хорошо. А если пройдет один, два, три месяца — вы хотите свои деньги получить?!»

Если действительно начнется санация, то свои требования в рамках уголовного дела всегда можно отозвать, полагает активист, но предупреждающие меры в первую очередь нужно предпринять. Так что на официальной площадке «погорельцев» в ТПП он агитирует за массовый сбор данных о пострадавших и массовой подаче исков в ГСУ по РТ.

Как будут пересекаться и влиять друг на друга две юридические линии защиты прав пострадавших вкладчиков, пока неясно. Очевидно лишь, что ключевую роль в этом сыграют выводы временной администрации АСВ, работающей в Татфондбанке, и отмена либо пролонгация моратория.